Грани Игры - Страница 51

— А на первом этаже сколько комнатка будет стоить?

Хозяин тяжело вздохнул, окинул ещё раз цепким взглядом "славного норда" и выдал ответ:

— Две серебрушки. И то, из уважения к военному сословию.

— Годится. И вот ещё что, любезный. Подскажите, в каком номере у вас монах остановился.

— Не могу знать. Мой помощник ключ выдавал, а сейчас, как назло, его в гостинице и нет.

То, что хозяин врёт, Тёму было понятно. Непонятно почему. Что за такой секретный инквизитор? Тём все же попытался зайти с черного хода.

— А вот передо мной дама заходила. Молодая, стройная, лицо под вуалью, запах жасмина по всему коридору. В какой номер она поднялась?

— Вот ведь какая жалость. Я на кухне был и не видел. Красивая дама, говорите? Ой как обидно, что прошла, а я не увидел. А тут ещё этот насморк не к месту. Хотя оно и хорошо, мы тут всё больше не жасмин, а кислую капусту нюхаем.

Вот же прохиндей, и не соврал и правды не сказал.

— Ладно. На тебе две серебрушки, посмотрю как у вас приезжих привечают. Если понравится, остановлюсь у тебя надолго.

Тём как — бы в сомнениях добавил к уже выложенным на стол ещё две монетки.

— Только вот ты мне так ничем и не помог. А мне монах нужен был исключительно по вопросам веры.

Хозяин остановился перед ящиком с ключами, перебрал несколько, недовольно ворча, но видимо нашел нужный и отдал его Тёму, напутствовав того:

— Иногда помощь не должна громко кричать о себе. Достаточно, что она тихо будет там, где её ждут. Надумаешь остаться на неделю, — буду очень рад.

Тём повертел ключ в руках, пытаясь сообразить, куда пристроить странное напутствие, полученное от хозяина гостиницы. Вроде и намек, а как им воспользоваться не понятно. Ничего не придумав, Тём пошел смотреть свои хоромы.

Комнату, в которую с трудом вписали кровать, шкаф и два табурета, скорее можно было назвать чуланчиком. Особенно порадовали глаз шкаф и табурет с дыркой над ведром. Первый возможностью разгрузить рюкзачек, второй- всё ещё радостно удивляющей в мелочах реалистичностью мира.

Тём выгрузил в шкаф из рюкзака предметы на продажу и те, что на "подождать", на вырост.

Присел на табурет, стянул сапоги, поморщился от заполнившего комнатку запаха. Реалистичность это хорошо, но бывают моменты, когда лучше бы её все- таки было поменьше. Аккуратно поставив сапоги рядом с табуретом, перебрался на кровать. Кровать протяжно заскрипела и смолкла.

Тём вытянул ноги и пошевелил пальцами, давая им почувствовать свободу и блаженно зажмурил глаза. Сейчас, никуда не шагая, ни от кого не убегая, никого не догоняя и ни с кем не сражаясь, он мог не спешно поразмышлять о своих дальнейших планах. Дорог было две: раз, продолжить выступление в игре соло и два, проситься в какой нибудь клан, оптимально, — состоящего из близких по духу ролеплейшиков, максимально- из первой полусотни рейтингового списка. Второй путь вроде как гарантировал участие в рейдах и получение рара, в них добываемого. А ещё давал крышу от наезда всяких неадекватов или просто любителей убийства заведома более слабых игроков. Хоть крыша работала не всегда и не везде. Но терять часть своей свободы, из‑за необходимости подчинения клановой дисциплине, Тём себя готовым не чувствовал.

Долго поразмышлять в тишине у Тёма не получилось. Где‑то наверху звучно, печально и протяжно скрипнула кровать. Раз, второй, третий. Звук набирал силу и частоту и напрочь игнорировал перекрытие между этажами. А когда к этому аккомпанементу добавился высокий и протяжный женский стон, думать о чем‑то стало совершенно невозможно. Увы, универсальный выключатель соседского шума — отопительная батарея, в средневековой гостинице предусмотрен не был.

"Не ймётся же кому то средь бела дня" — усмехнулся про себя Тём. Впрочем, почему кому то? Ведь абсолютно понято кому именно.

Он резво натянул сапоги снова на ноги и решительно пошел на второй этаж. Определить нужную дверь получилось, даже не сильно натирая уши об дверь, и, в паузе между доносящимися изнутри стонами, Тём решительно в неё постучал.

Ничего не поменялось: скрип и стоны внутри номера и норд под дверью. Тём начал не прекращая стучать в дверь костяшками пальцев, при этом непроизвольно задавая ритм происходящему внутри. И с улыбкой отметил про себя, что у него это получается не хуже, чем у французского дворника.

Скрип внезапно прекратился и через мгновение в проеме двери показался высокий, жилистый человек в наброшенной на голое тело сутане, который хитровато прищурив левый глаз, спросил:

— Чего тебе? За вином для меня хочешь сбегать или письмо кому‑нибудь отнести? Не требуется.

— Нет. Я хочу, чтобы вы взяли меня в ученики.

Тот окинул пристальным взглядом Тёма, решительно поставившего на порог ногу и хмыкнул:

— Принят.

— Я не уйду, пока…Принят? То есть вы согласны. Прекрасно! А можно спросить, почему вот так сразу?

— Потому что терпеть не могу не оконченных дел, а сейчас я сильно занят.

— Доходчиво.

— А чтобы тебе стало ещё яснее, скажу, что у меня только два ответа: "принят" и "не принят". Когда меня отвлекают от того, чем я занят сейчас, я становлюсь очень нервным. А когда я очень нервный, я легко могу и покалечить. Поэтому мой ответ- верх смирения и человеколюбия. Не люблю лить кровь по пустякам. И если не хочешь, чтоб я поменял решение — отвали.

— Как надолго отвалить, учитель?

— Вот ты упертый. Часа через два загляни. А лучше, — вечером. Дело, которым я занят, оно не терпит суеты, знаешь ли. И впредь обращайся ко мне мастер инквизитор или Клаус.